Противотанковые средства советской пехоты (часть 1)

Практически сразу после появления на поле боя танков основным средством борьбы с ними стала артиллерия. На первых порах для стрельбы по танкам применяли полевые орудия среднего калибра, однако уже в конце Первой мировой войны были созданы специализированные противотанковые артсистемы. В 30-е годы прошлого столетия в нашей стране приняли на вооружение 37-мм и 45-мм противотанковые пушки, а незадолго до начала войны были созданы орудия с высокой бронепробиваемостью: 57-мм противотанковая пушка обр. 1941 года, ставшее известное позже как ЗИС-2, и 107-мм дивизионная пушка образца 1940 года (М-60). Кроме того, для борьбы с танками противника могли применяться имеющиеся в войсках 76-мм дивизионные орудия. В июне 1941 года части РККА были в достаточной степени насыщены орудиями калибра 45-76-мм, для того времени это были достаточно совершенные пушки, способные на реальных дистанциях стрельбы пробить лобовую броню существующих немецких танков. Однако в начальный период войны, из-за больших потерь и утраты управления войсками советская пехота зачастую оказывалась предоставлена сама себе и боролась с немецкими танками подручными средствами.



В довоенных уставах и наставлениях предусматривалось применение против танков связок ручных осколочных гранат обр.1914/30 и РГД-33. В "Наставлении по стрелковому делу" 1935 года для изготовления связки из гранат обр.1914/30 предписывалось использовать несколько ручных гранат. Гранаты связывали между собой бечевкой, телефонным проводом или проволокой, при этом четыре из них оказывались повернутыми рукоятками в одну сторону, а пятая - средняя, в противоположную. При метании связка бралась за рукоятку средней гранаты. Находившаяся в середине, она служила для подрыва остальных четырех, выполняя тем самым роль детонатора всей связки.



Основной ручной гранатой РККА к 1941 году являлась РГД-33 (Ручная Граната Дьяконова обр. 1933 года), разработанная на основе гранаты Рдултовского образца 1914/30 года. Внутри боевой части между наружной металлической оболочкой и зарядом находится несколько витков стальной ленты с надрезами, что при взрыве давало множество лёгких осколков. Для увеличения осколочного действия гранаты поверх корпуса могла быть одета специальная оборонительная рубашка. Вес гранаты без оборонительной рубашки составлял 450 г, она снаряжалась 140 г тротила. В наступательном варианте при взрыве образовывалось около 2000 осколков с радиусом сплошного поражения 5 м. Дальность броска гранаты – 35-40 м. Однако наряду с хорошим осколочным эффектом РГД-33 обладала неудачным запалом, требовавшим достаточно сложной подготовки к применению. Для срабатывания запала требовался энергичный замах гранатой, в противном случае он не переводился в боевое положение.




При использовании гранат РГД-33, к средней гранате привязывалось от двух до четырех гранат, с которых предварительно снимались осколочные рубашки и отвинчивались рукоятки. Связки рекомендовалось метать из укрытия под гусеницы танка. Хотя во второй половине войны осколочная ручная граната РГД-33 была заменена в производстве более совершенными образцами, её использование продолжалось вплоть до израсходования имеющихся запасов. А связки гранат применялись партизанами до момента освобождения оккупированной территории советскими войсками.



Однако более рациональным являлось создание специализированной фугасной противотанковой гранаты с большим коэффициентом наполнения взрывчатым веществом. В связи с этим в 1939 году конструктором боеприпасов М.И. Пузыревым была сконструирована противотанковая граната, получившая после принятия на вооружение в 1940 году обозначение РПГ-40.




Граната с взрывателем ударного действия массой 1200 г содержала 760 г тротила и была способна проломить броню толщиной до 20 мм. В рукоятке помещался инерционный запал с ударниковым механизмом, такой же, как в ручной осколочной гранате РГД-33. Как и в случае со связками осколочных гранат, безопасное применение РПГ-40 было возможно только из укрытия.



Массовый выпуск РПГ-40 начался уже после начала войны. Вскоре выяснилось, что она достаточно эффективна только против лёгких танков. Для вывода из строя ходовой части танка требовалось точно метнуть гранату под гусеницу. При подрыве под днищем танка Pz III Ausf.E 16 мм нижняя броня в большинстве случаев не пробивалась, а при броске на крышу корпуса граната зачастую отскакивала и скатывалась до срабатывания запала. В связи с этим М.И. Пузырев в 1941 году создал более мощную гранату РПГ-41 массой 1400 г. Увеличение количества взрывчатки внутри тонкостенного корпуса позволило поднять бронепробиваемость до 25 мм. Но в связи с ростом массы гранаты сократилась дальность броска.

Фугасные противотанковые гранаты и связки осколочных гранат представляли огромную опасность для тех, кто их применял, и бойцы зачастую после близкого взрыва собственной противотанковой гранаты гибли или получали тяжелые контузии. К тому же эффективность связок РПГ-40 и РПГ-41 против танков была относительно невысокой, по большому счёту, они применялись за неимением лучшего. Помимо борьбы с вражеской техникой противотанковые гранаты использовали против укреплений, так как они обладали большим фугасным действием.

Во второй половине 1943 года в войска начали поступать ручные кумулятивные гранаты РПГ-43. Первая в СССР кумулятивная противотанковая граната была разработана Н.П. Беляковым и имела достаточно простую конструкцию. РПГ-43 состояла из корпуса с плоской головной частью, деревянной рукоятки с предохранительным механизмом и ударно-детонирующего механизма с запалом. Для стабилизации гранаты после броска использовался ленточный стабилизатор. Внутри корпуса находится заряд тротила с кумулятивной выемкой конической формы, облицованной тонким слоем металла, и стаканчик с закрепленными в его дне предохранительной пружиной и жалом.




На переднем конце рукоятки закреплена металлическая втулка, внутри которой находятся держатель запала и удерживающая его в крайнем заднем положении шпилька. Снаружи на втулку надета пружина и уложены матерчатые ленты, крепящиеся к колпаку стабилизатора. Предохранительный механизм состоит из откидной планки и чеки. Откидная планка служит для удержания колпака стабилизатора на ручке гранаты до ее броска, не позволяя ему сползать или проворачиваться на месте.




Во время броска гранаты откидная планка отделяется и освобождает колпачок стабилизатора, который под действием пружины сползает с рукоятки и вытягивает за собой ленту. Предохранительная шпилька выпадает под собственным весом, освобождая держатель запала. Благодаря наличию стабилизатора полет гранаты происходил головной частью вперед, что необходимо для правильной пространственной ориентации кумулятивного заряда относительно брони. При ударе головной части гранаты о преграду запал за счёт инерции преодолевает сопротивление предохранительной пружины и накалывается на жало капсюлем-детонатором, что вызывает подрыв основного заряда и формирование кумулятивной струи, способной пробить 75 мм бронелист. Граната массой 1,2 кг содержала 612 г тротила. Хорошо подготовленный боец мог метнуть её на 15-20 м.

Летом 1943 года основным танком в Панцерваффе стал Pz.Kpfw.IV Ausf.H с 80-мм лобовой бронёй и бортовыми противокумулятивными стальными экранами. Немецкие средние танки с усиленным бронированием начали массово применяться на советско-германском фронте в начале 1943 года. В связи с недостаточной бронепобиваемостью РПГ-43, группа конструкторов в составе Л.Б. Иоффе, М.З. Полеванова и Н.С. Житких оперативно создала кумулятивную гранату РПГ-6. Конструктивно граната во многом повторяла немецкую PWM-1. Благодаря тому, что масса РПГ-6 была примерно на 100 г меньше, чем у РПГ-43, а головная часть имела обтекаемую форму, дальность броска составляла до 25 м. Лучшая форма кумулятивного заряда и подбор правильного фокусного расстояния, при увеличении толщины пробиваемой брони на 20-25 мм позволили уменьшить заряд тротила до 580 г, что вместе с увеличением дальности броска позволило уменьшить риск для гранатомётчика.




Граната имела весьма простую и технологичную конструкцию, что позволило оперативно наладить массовое производство и начать поставки в войска в ноябре 1943 года. При производстве РПГ-6 почти не использовались токарные станки. Большинство деталей изготавливалось методом холодной штамповки из листовой стали, а резьба получалась методом накатки. Корпус гранаты имел каплевидную форму, в котором находился кумулятивный заряд с зарядом и дополнительным детонатором. В рукоятку был помещён инерционный взрыватель с капсюлем-детонатором и ленточный стабилизатор. Ударник взрывателя блокировался чекой. Ленты стабилизатора укладывались в рукоятке и удерживались предохранительной планкой. Предохранительный шплинт вынимался перед броском. После броска отлетевшая предохранительная планка вытягивала стабилизатор и выдергивалась чека ударника, после чего взводился запал. Помимо большей бронепробиваемости и лучшей технологичности производства РПГ-6 по сравнению с РПГ-43 была более безопасной, так как имела три степени предохранения. Тем не менее, производство РПГ-43 и РПГ-6 велось параллельно до конца войны.

Наряду со связками и противотанковыми гранатами в первую половину войны очень широко применялись стеклянные бутылки с зажигательной жидкостью. Это дешевое, простое в применении и в то же время весьма эффективное противотанковое оружие было впервые широко использовано в годы гражданской войны в Испании мятежниками генерала Франко против республиканских танков. Позже бутылки с горючим в ходе Зимней войны применялись против советских танков финнами, которые называли их «Коктейлем для Молотова». В Красной Армии они стали «Коктейлем Молотова». Затекание горящей жидкости в двигательный отсек танка, как правило, приводило к пожару. В случае, если бутылка разбивалась о лобовую броню, огнесмесь чаще всего не попадала внутрь танка. Но пламя и дым горящей на броне жидкости препятствовали наблюдению, ведению прицельного огня и оказывали сильный морально-психологический эффект на экипаж.



Первоначально снаряжение бутылок горючей жидкостью велось в войсках кустарно, в собранные у населения разнокалиберные пивные и водочные бутылки заливали бензин или керосин. Для того чтобы горючая жидкость не сильно растекалась, дольше горела и лучше прилипала к броне, в неё добавляли импровизированные загустители: гудрон, канифоль или каменноугольную смолу. В качестве запала использовалась пробка из пакли, которую надо было поджечь перед тем, как метнуть бутылку в танк. Необходимость предварительного воспламенения запала создавала определённые неудобства, к тому же снаряженная бутылка с пробкой из пакли не могла долго храниться, так как горючая жидкость активно испарялась.

7 июля 1941 года Государственный Комитет Обороны издал постановление «О противотанковых зажигательных гранатах (бутылках)», которое обязало Наркомпищепром организовать снаряжение стеклянных бутылок огнесмесью по определенной рецептуре. Уже в августе 1941 года было налажено снаряжение бутылок с зажигательной жидкостью в промышленных масштабах. Для заливки использовалась горючая смесь, состоявшая из бензина, керосина и лигроина.




По бокам бутылки крепилось 2-3 химических запала - стеклянных ампул с серной кислотой, бертолетовой солью и сахарной пудрой. После удара ампулы разбивались и воспламеняли содержимое бутылки. Также существовал вариант с тёрочным запалом, который крепился на горлышке бутылки. На Тульском оружейном заводе во время осады города разработали достаточно сложный запал, состоящий из 4-х кусков проволоки, двух верёвок, стальной трубки, пружины и пистолетного патрона. Обращение с запалом было схоже с обращением с запалом для ручных гранат, с тем отличием, что «бутылочный» запал срабатывал только при разбивании бутылки.




Осенью 1941 года химики А. Качугин и П. Солодовников создали на основе раствора белого фосфора в сероуглероде самовоспламеняющуюся жидкость КС. Первоначально стеклянные ампулы с КС крепились по бокам зажигательной бутылки. В конце 1941 года перешли к снаряжению бутылок самовоспламеняющейся жидкостью. При этом были разработаны зимняя и летняя рецептуры, различающиеся вязкостью и температурой воспламенения. Жидкость КС обладала хорошей зажигательной способностью в сочетании с оптимальным временем горения. При горении выделялся густой дым, а после сгорания оставалась трудносмываемый налёт копоти. Что при попадании жидкости на танковые приборы наблюдения и прицелы выводило их из строя и лишало возможности ведения прицельного огня и вождения при закрытом люке механика-водителя.



Как и противотанковые гранаты, бутылки с зажигательной жидкостью применялись, что называется, в упор. Кроме того, наилучший эффект получался, когда бутылка разбивалась на моторно-трансмиссионном отделении танка, а для этого бойцу, находящемся в окопе, надо было пропустить танк над собой.



Немецкие танкисты, понеся чувствительные потери от этого недорогого и достаточно эффективного зажигательного оружия, зачастую дойдя до линии советских траншей, начинали крутиться, заживо засыпая укрывшихся в них красноармейцев. Для недопущения танков до линии нашего переднего края с использованием зажигательных бутылок и небольшого количества взрывчатки, перед траншеями сооружали «огненные фугасы» с зоной поражения 10-15 метров. При наезде танка на «бутылочную мину» поджигался запал тротиловой 220 г шашки, и взрывом жидкость КС разбрасывалась вокруг.

Кроме того, для метания бутылок КС были созданы специальные винтовочные мортирки. Наибольшее распространение получил бутылкомёт конструкции В.А. Цукермана. Выстрел производился с использованием деревянного пыжа и холостого патрона. Для стрельбы брались бутылки с толстым стеклом. Прицельная дальность метания бутылки составляла 80 м, максимальная - 180 м, скорострельность при расчете 2 человека - 6-8 выстр/мин.



Стрелковому отделению придавалось две таких мортирки. Стрельба велась с упором приклада в грунт. Однако точность стрельбы оказалась низкой, а бутылки часто раскалывались при выстреле. В связи с опасностью для расчётов и невысокой эффективности это оружие не нашло широкого применения.

В 1940 году специалистами КБ завода № 145 имени С.М. Кирова был создан 125-мм ампуломёт, первоначально предназначавшийся для стрельбы сферическими жестяными или стеклянными ампулами, снаряженными отравляющими веществами. По сути, это было оружие для метания небольших химических боеприпасов в условиях «окопной войны». Образец прошел полигонные испытания, но на вооружение его не принимали. Про ампуломёт вспомнили, когда немцы подошли к Ленинграду, но стрелять из него решили ампулами с жидкостью КС.




Ампуломет представлял собой дульнозарядную мортиру низкой баллистики, ведущую огонь круглыми тонкостенными металлическими или стеклянными ампулами с самовоспламеняющейся огневой смесью. Конструктивно это было очень простое оружие, состоявшее из ствола с патронником, затвора, простейшего прицельного приспособления и лафета. Метание ампулы осуществлялось при помощи холостого ружейного патрона 12 калибра. Прицельная дальность стрельбы из ампуломета составляла 120-150 м, при стрельбе по навесной траектории с большим углом возвышения — 300-350 м. Скорострельность - 6-8 выстр/мин. В зависимости от варианта исполнения масса ампуломёта составляла 15-20 кг.



Наряду с такими положительными качествами, как дешевизна изготовления и простая конструкция, ампуломёты были достаточно опасны в применении. Нередко, при длительной стрельбе из-за большого нагара, образуемого чёрным порохом, которым снаряжались охотничьи патроны 12 калибра, происходило разрушение ампул, что представляло опасность для расчёта. Кроме того, точность стрельбы была невысокой, а попадание в лобовую часть танка не приводило к его уничтожению, хотя и ослепляло экипаж. Кроме стрельбы по бронетехнике, ампуломёты использовались для уничтожения и ослепления огневых точек и подсветки целей ночью.




Для поражения живой силы противника в окопах выпускались ампулы с дистанционным взрывателем, дававшие разрыв в воздухе. В ряде случаев стеклянные ампулы с жидкостью КС применялись как ручные зажигательные гранаты. По мере насыщения войск более эффективными и безопасными для расчётов противотанковыми средствами, от применения бутылкомётов и ампуломётов отказались. Дольше всего ампуломёты воевали в окопах под Ленинградом, вплоть до снятия блокады.

Другим малоизвестным противотанковым средством была винтовочная кумулятивная граната ВКГ-40 (Винтовочная кумулятивная граната 1940 года), стрельба которой велась из гранатомёта Дьяконова. Гранатомет представлял собой нарезную мортирку калибра 41-мм, при помощи специальной трубки крепившийся на винтовке Мосина. Для прицеливания гранатомета предназначался прицел-квадрант. К гранатомету прилагалась складная двуногая сошка и дощечка для упора приклада в мягкий грунт.




Граната ВКГ-40 имела обтекаемую форму. В передней части находился заряд взрывчатого вещества с кумулятивной выемкой и металлической облицовкой. Взрыватель инерционного действия находился в хвостовой части гранаты. При стрельбе гранатой ВКГ-40 использовался холостой патрон с упором приклада в плечо. Для наведения можно было использовать штатный прицел винтовки Мосина. Согласно справочным данным бронепробиваемость гранаты ВКГ-40 составляла 45-50-мм, что давало возможность поражать средние немецкие танки Pz.Kpfw.III и Pz.Kpfw.IV в борт. Впрочем, гранатомет Дьяконова имел серьезные недостатки: невозможность стрельбы пулей без снятия мортирки, небольшая дальность прицельного выстрела и недостаточное могущество.

Осенью 1941 года начались испытания шомпольной винтовочной противотанковой гранаты ВГПС-41. Граната массой 680 г выстреливалась холостым винтовочным патроном. Необычным решением было использование подвижного стабилизатора, повышавшего точность стрельбы. При транспортировке и подготовке к стрельбе стабилизатор находился в передней части шомпола. Во время выстрела стабилизатор по инерции сдвигался в хвостовую часть шомпола и останавливался там.



Граната калибром 60-мм и длиной 115 мм содержала заряд тротила массой 334 г с полусферической выемкой в головной части, облицованной тонким слоем меди. Инерционный взрыватель в донной части в походном положении фиксировался предохранительной чекой, которая удалялась непосредственно перед выстрелом.




Дальность прицельной стрельбы составляла 50-60 м, по площадным целям – до 140 м. Бронепробиваемость по нормали – 35-мм. Этого было явно недостаточно для пробития лобовой брони средних немецких танков. Серийное производство ВГПС-41 продолжалось до весны 1942 года, после чего готовые корпуса использовали при производстве ручной противопехотной осколочной гранаты. Для устранения ставшего лишним кумулятивного эффекта и увеличения коэффициента наполнения сферическая воронка вдавливалась во внутрь. В боевую часть для повышения осколочного действия вкладывалась свёрнутая в 2-3 слоя металлическая лента толщиной 0,7-1,2 мм, поверхность которой была насечена ромбиками. Коническую донную часть ВПГС-41 заменили плоской крышкой с соединительной втулкой, в которую вкручивался запал УЗPГ.

Эксперименты с винтовочными кумулятивными гранатами оказались не слишком удачными. Дальность прицельной стрельбы винтовочной гранатой оставляла желать лучшего, а пробивная способность несовершенной боевой части была невысокой. Кроме того, боевая скорострельность винтовочных гранатомётов составляла 2-3 выстр/мин, при весьма мешкотном заряжании.

Еще в годы Первой мировой были созданы первые противотанковые ружья. В СССР к началу войны, несмотря на удачные испытания в 1939 году 14,5-мм ПТР-39 конструкции Н.В. Рукавишникова, противотанковых ружей в войсках не было. Причиной этого стала неверная оценка защищённости немецких танков руководством наркомата обороны и прежде всего начальником ГАУ Куликом. Из-за этого бытовало мнение, что не только противотанковые ружья, но даже 45-мм противотанковые будут бессильны перед ними. В итоге советская пехота оказалась лишена эффективного противотанкового средства ближнего боя, и оказавшись без поддержки артиллерии, была вынуждена отражать атаки танков подручными средствами.

В качестве временной меры в июле 1941 года в мастерских МВТУ им. Баумана наладили сборку противотанкового ружья под 12,7-мм патрон ДШК. Это оружие являлось копией однозарядного ПТР "Маузер" времён Первой мировой с добавлением дульного тормоза, амортизатора на приклад и легких складных сошек.

Оружие такой конструкции в начале 30-х годов в небольших количествах изготавливалось на Тульском оружейном заводе для нужд НИПСВО (научно-испытательный полигон стрелкового вооружения), где ружья использовались для испытаний 12,7-мм патронов. Производство ружей в 1941 году было налажено по предложению инженера В.Н. Шолохова и впоследствии часто обозначалось как 12,7 –мм противотанковое ружье Шолохова (ПТРШ-41).




Боевая скорострельность ПТРШ-41 не превышала 6 выстр/мин. Оружие массой 16,6 кг имело метровый ствол, в котором бронебойно-зажигательная пуля БС-41 массой 54 г с сердечником из вольфрамового сплава разгонялась до 840 м/с. На дистанции 200 м такая пуля была способна пробить по нормали 20 мм броню. Но в войсках обычно использовались патроны с бронебойно-зажигательными пулями Б-32 массой 49 г с закалённым стальным сердечником, которая на дистанции 250 м могла пробить 16 мм броню.



Естественно, что при таких показателях бронепробиваемости противотанковое ружьё Шолохова могло успешно бороться только с лёгкими танками Pz.Kpfw.I и Pz.Kpfw. II ранних модификаций, а также с бронемашинами и бронетранспортёрами. Однако производство ПТРШ-41 продолжалось до начала 1942 года, и было свёрнуто только начала массовых поставок в войска ПТР под 14,5-мм патрон.

В июле 1941 года И.В. Сталин потребовал ускорить создание эффективных противотанковых ружей и поручить разработку сразу нескольким известным конструкторам. Наибольших успехов в этом добились В.А. Дегтярев и С.Г. Симонов. Новые противотанковые ружья были созданы в рекордно короткие сроки. Осенью 1941 года однозарядное ПТРД-41 и полуавтоматическое пятизарядное ПТРС-41 приняли на вооружение. В связи с тем, что однозарядное противотанковое ружье Дегтярева было дешевле и проще в производстве, его массовое производство удалось наладить раньше. ПТРД-41 было максимально простым и технологичным. В боевом положении ружьё весило 17,5 кг. При общей длине 2000 мм, длина ствола с патронником составляла 1350 мм. Эффективная дальность стрельбы – до 800 м. Боевая скорострельность – 8-10 выстр/мин. Боевой расчёт – два человека.




На ПТРД-41 имелся открытый перекидной прицел на две дистанции 400 и 1000 м. Для переноски ружья на небольшие расстояния при смене позиции служила рукоятка, надетая на ствол. Заряжание оружия велось по одному патрону, но автоматическое открывание затвора после выстрела увеличивало скорострельность. Для компенсации отдачи служил высокоэффективный дульный тормоз, а тыльная сторона приклада имела подушку. Первую партию в 300 единиц изготовили в октябре, а в начале ноября ее отправили в действующую армию.



Первыми новые противотанковые ружья получили красноармейцы 1075-го стрелкового полка 316-й стрелковой дивизии РККА. В середине ноября из ПТРД-41 удалось подбить первые вражеские танки.



Темпы производства ПТРД-41 активно наращивались, к концу года удалось сдать 17 688 противотанковых ружей Дегтярева, а к 1 января 1943 года - 184 800 ед. Производство ПТРД-41 продолжалось до декабря 1944 года. Всего было выпущено 281 111 однозарядных противотанковых ружей.

ПТРС-41 работало по схеме автоматики с отводом пороховых газов и имело магазин на 5 патронов, и было существенно тяжелей противотанкового ружья Дегтярёва. Масса оружия в боевом положении составляла 22 кг. Однако противотанковое ружьё Симонова имело боевую скорострельность в два раза выше чем ПТРД-41 – 15 выстр/мин.




Так как ПТРС-41 было сложней и дороже однозарядного ПТРД-41, поначалу оно производилось в небольших количествах. Так, в 1941 году в войска удалось сдать только 77 противотанковых ружей Симонова. Однако в 1942 году уже было произведено 63 308 ед. По мере освоения массового производства стоимость изготовления и трудозатраты удалось сократить. Так, себестоимость противотанкового ружья Симонова с первого полугодия 1942 года по второе полугодие 1943 года снизилась почти в два раза.



Для стрельбы из противотанковых ружей конструкции Дягтярёва и Симонова использовались 14,5х114 мм патроны с бронебойно-зажигательными пулями БС-32, БС-39 и БС-41. Масса пуль составляла 62,6-66 г. Начальная скорость - В пулях БС-32 и БС-39 использовался с закалённый сердечник из инструментальной стали У12А, У12ХА, на дистанции 300 м их бронепробиваемость по нормали составляла 20-25 мм. Лучшей пробивной способностью обладала пуля БС-41 с сердечником из карбида вольфрама. На дистанции 300 м она могла пронизать 30 мм броню, а при стрельбе со 100 м – 40 мм. Также использовались патроны с бронебойно-зажигательно-трассирующей пулей, со стальным сердечником, пробивающей с 200 м 25 мм броню.

В декабре 1941 года в состав вновь формируемых и выводимых на переформирование стрелковых полков ввели роты ПТР (по 27, а позднее по 54 ружья). С осени 1942 года в пехотные батальоны ввели взводы противотанковых ружей. С января 1943 года роты ПТР начали включать мотострелковый батальон танковой бригады.



До второй половины 1943 года ПТР играли важную роль в противотанковой обороне. С учётом того, что бортовая броня средних немецких танков Pz.Kpfw.IV и САУ, построенных на их базе, составляла 30 мм, они были уязвимы для 14,5-мм пуль вплоть до окончания боевых действий. Впрочем, даже не пробивая броню тяжелых танков, бронебойщики могли создать немало проблем немецким танкистам. Так, по воспоминаниям членов экипажей 503-го тяжёлого танкового батальона, воевавших под Курском на танках Pz.Kpfw.VI Ausf.H1, при приближении к советской линии обороны удары тяжелых бронебойных пуль раздавались едва ли не ежесекундно. Расчётам ПТР нередко удавалось вывести из строя приборы наблюдения, повредить орудие, заклинить башню, сбить гусеницу и повредить ходовую часть, лишая таким образом тяжелые танки боеспособности. Целями для противотанковых ружей также являлись бронетранспортёры и разведывательные бронемашины. Советские ПТР появившись в конце 1941 года, имели большое значение в противотанковой обороне, устранив разрыв между противотанковыми возможностями артиллерии и пехоты. В то же время являлось оружием переднего края, расчёты противотанковых ружей несли значительные потери. В годы войны было потеряно 214 000 ПТР всех моделей, то есть 45,4% от поступивших в войска. Наибольший процент потерь наблюдался в 1941-1942 годах - 49,7 и 33,7% соответственно. Потери материальной части соответствовали уровню потерь среди личного состава. Наличие ПТР в пехотных подразделениях позволило существенно повысить их устойчивость в обороне и в значительной степени избавиться от «танкобоязни».




Со средины 1942 года ПТР заняли прочное место в системе ПВО советского переднего края, компенсируя нехватку малокалиберных зенитных автоматов и крупнокалиберных пулемётов. Для стрельбы по самолётам рекомендовалось использовать бронебойно-зажигательно-трассирующие пули.



Для ведения огня по самолётам больше подходила пятизарядная ПТРС-41, при стрельбе, из которой можно было быстро внести поправку в случае промаха. Противотанковые ружья пользовались популярностью у советских партизан, с их помощью громили колонны немецких грузовиков и дырявили котлы паровозов. Производство противотанковых ружей завершили в начале 1944 года, к этому времени произошло насыщение переднего края наших войск достаточным количеством противотанковой артиллерии. Тем не менее, ПТР активно применялись в боевых действиях вплоть до последних дней войны. Они оказались востребованы и в уличных боях. Тяжелые бронебойные пули пробивали кирпичные стены зданий и баррикады из мешков с песком. Очень часто ПТР использовали для ведения огня по амбразурам ДОТов и ДЗОТов.

В годы войны у красноармейцев имелась возможность сравнить советские ПТР и британским противотанковым ружьём 13,9 –мм Boys, и сравнение оказалось очень сильно не в пользу английского образца.




Британское пятизарядное противотанковое ружье с продольно-скользящим затвором весило 16, 7 кг – то есть немного меньше 14,5-мм ПТРД-41, но сильно уступало советским ПТР по бронепробиваемости. На дистанции 100 м под углом 90° пуля W Mk.1 со стальным сердечником массой 60 г, вылетевшая из ствола длиной 910 мм со скоростью 747 м/с могла пробить 17 мм броневой лист. Примерно такой же бронепробиваемостью обладало 12,7-мм противотанковое ружье Шолохова. В случае использования пули W Mk.2 массой 47,6 г с начальной скоростью 884 м\с на дальности 100 м по нормали могла быть пробита броня толщиной 25 мм. Такие показатели бронепробиваемости при использовании патронов со стальным сердечником советские ПТР имели на дистанции 300 м. В силу этого британские ПТР «Бойс» популярностью в РККА не пользовались и применялись в основном на второстепенных направлениях и в тыловых частях.



Помимо пехотного варианта, 13,9 –мм ПТР устанавливались на разведывательный вариант БТР «Universal» - «Scout Carrier». Всего в СССР было отправлено 1100 «Бойсов».

Уже в середине 1943 года стало ясно, что состоящие на вооружении ПТР не в состоянии эффективно бороться с немецкими тяжелыми танками. Попытки создания противотанковых ружей большего калибра продемонстрировали бесперспективность данного направления. При существенном увеличении веса получить характеристики бронепробиваемости, гарантирующие пробитие лобовой брони, даже средних танков не удалось. Гораздо более заманчивым выглядело создание легкого противотанкового оружия, стрелявшего реактивным оперённым кумулятивным снарядом. В середине 1944 года начались испытания многоразового ручного противотанкового гранатомета РПГ-1. Данное оружие было создано специалистами Научно-исследовательского полигона стрелково-минометного вооружения ГРАУ под руководством ведущего конструктора Г.П. Ломинского.

На испытаниях РПГ-1 продемонстрировал неплохие результаты. Дальность прямого выстрела 70-мм надкалиберной кумулятивной дульнозарядной гранаты составляла 50 метров. Граната массой около 1,5 кг под прямым углом пробивала 150 мм гомогенную броню. Стабилизация гранаты в полёте осуществлялась жестким перьевым стабилизатором, раскрывавшимся после выхода из ствола. Гранатомет длиной около 1 м весил немногим более 2 кг и имел достаточно простую конструкцию. На 30-мм стволе монтировались ударно-спусковой механизм куркового типа с пистолетной рукояткой, прицельная планка и деревянные термозащитные накладки. Верхняя кромка гранаты при прицеливании служила мушкой. В качестве метательного заряда использовался бумажный цилиндр, снаряженный чёрным порохом, дававшим при выстреле густое облако хорошо заметного белого дыма.

Однако доводка РПГ-1 затянулась, так как в течение нескольких месяцев не удавалось добиться стабильной работы взрывателя. К тому же метательный заряд впитывал воду и отказывал в сырую погоду. Всё это привело к тому, что военные потеряли интерес к гранатомету, когда стало ясно, что победоносно завершить войну в ближайшее время удастся и без РПГ-1. Таким образом, в ходе войны в СССР так и не были созданы противотанковые гранатометы, аналогичные немецкому «Панцерфаусту» или американской «Базуке».



Отчасти отсутствие на вооружении РККА специализированных противотанковых гранатометов компенсировалось широким использованием трофейных немецких гранатометов, которые очень широко использовались нашими пехотинцами. К тому же немецкие танки на завершающем этапе боевых действий в основном применялись в роли подвижного противотанкового резерва, а если и шли в атаку на наш передний край, то как правило истреблялись противотанковой артиллерией и штурмовой авиацией.

Продолжение следует...

По материалам:
http://warbook.info/item/protivotankovaya-granata-rpg-40-i-rpg-41
https://www.yaplakal.com/forum2/topic1239962.html
http://warbook.info/item/obzor-butylkometa-tsukermana
http://russian7.ru/post/ampulomet-gde-primenyali-universaln/
http://www.sinopa.ee/sor/bo001/bo05sv/bo05sv12/ptrd001.htm